З життя
Сводим сына к родителям жены для общения с внуком — и теща считает, что делает нам одолжение

Светлана стояла у окна своей квартиры в Нижнем Новгороде, наблюдая, как Дмитрий укладывает детское кресло в их машину. Их сын, пятилетний Артём, весело прыгал вокруг, предвкушая встречу с бабушкой и дедушкой. Каждую субботу они возили мальчика к родителям Светланы, чтобы те могли порадоваться внуку. Но каждый раз после возвращения домой у Светланы на душе оставался горький осадок. Её мать, Валентина Петровна, искренне считала, что, забирая Артёма, она делает дочери и зятю огромную услугу. Эта мысль выводила Светлану из себя, и она еле сдерживала раздражение.
Так продолжалось уже три года, с тех пор как Артём подрос и стал оставаться у бабушки на выходные. Светлана с Дмитрием решили, что это поможет родителям сблизиться с внуком. Валентина Петровна и её муж, Николай Васильевич, души не чаяли в Артёме. Они пекли ему блины, водили на аттракционы, рассказывали сказки. Светлане нравилось, как сын радуется этим визитам. Она сама в детстве обожала бывать у своей бабушки и мечтала, чтобы у Артёма остались такие же тёплые воспоминания. Но она не ожидала, что её добрые намерения обернутся недопониманием.
Каждый раз при расставании Валентина Петровна встречала их с видом мученицы, пожертвовавшей собой ради их комфорта. «Ну вот, теперь можете отдохнуть, пока я тут с ним управляюсь», — говорила она, вздыхая. Или: «Трудновато, конечно, но для вас стараюсь, чтобы вы могли дела переделать». Светлана кусала губы, чувствуя, как злость подкатывает к горлу. Ей хотелось крикнуть: «Да мы же не из-за этого его привозим! Это для вас счастье, а не для нас облегчение!» Но вместо этого она сквозь зубы цедила: «Спасибо, мам». Даже терпеливый Дмитрий начал злиться. В машине он шептал жене: «Она что, правда думает, что мы скидываем на неё ребёнка, чтобы развлекаться? Это же для них радость!»
Дело было не в том, что Светлана и Дмитрий не хотели проводить время с сыном. Наоборот, они обожали играть с ним в кубики, гулять по набережной Оки. Но они видели, как Валентина Петровна скучает без внука, как светлеет её лицо, когда Артём кричит: «Бабуль!» Они хотели подарить родителям это счастье, а заодно чтобы сын знал любовь всей семьи. Но с каждым разом слова матери резали всё больнее. «Еле сил хватило, но ради вас потерплю», — вздыхала она, будто они подкинули ей ребёнка, чтобы укатить на курорт. Светлана чувствовала себя виноватой, хотя не понимала — за что.
Всё вышло наружу в прошлую субботу. Они привезли Артёма по обыкновению. Валентина Петровна, открывая дверь, промолвила: «Опять мне весь день за ним ухаживать… Хотя я понимаю, вам ведь надо отдохнуть». Светлане хватило. Голос её дрожал, когда она ответила: «Мам, мы привозим Артёма не потому что устали! Мы хотим, чтобы он вас любил, чтобы вы были рядом! Это же вам подарок, а не нам помощь!» В квартире воцарилась тишина. Валентина Петровна замерла, а Николай Васильевич закашлялся и сделал вид, что углубился в газету. Дмитрий одобрительно сжал руку жене — мол, правильно сказала.
Вечером, забирая сына, они заметили, что мать ведёт себя иначе. Никаких вздохов, никаких намёков. Она просто обняла Артёма и тихо попросила: «Приезжайте почаще». Светлане стало легче, но и немного неловко. Может, стоило мягче? Но Дмитрий, заводя машину, успокоил: «Пусть привыкает, что мы не сбрасываем на неё заботу, а делимся радостью». Артём на заднем сиденье напевал весёлую песенку, и Светлана поняла: ради его счастья она готова ещё сто раз объяснить матери правду.
Теперь они по-прежнему возят Артёма к бабушке, но с опаской. Светлана надеется, что мать наконец осознала: они не ищут бесплатную няньку, а хотят, чтобы сын рос в кругу любящих людей. Но когда Валентина Петровна вновь заводит речь о «помощи», у Светланы сжимаются кулаки. Она твёрдо знает: семья — это не расчёт, а любовь. И если мать не поймёт, Светлана готова повторить. Ради Артёма. Ради истины.
