Невозможная любовь

**Любовь, которой не было**

Автобус застыл на перекрёстке где-то в Нижнем Новгороде, когда Александр заметил её губы. Девушка стряхнула с рукава пушинку одуванчика, и это движение, будто поцелуй ветру, пронзило его, словно луч солнца в тёмной подворотне.

— Ты станешь моей женой, — выпалил он незнакомке, не понимая, почему в её серых глазах вдруг мелькнула вся его судьба.

Она медленно повернулась, её взгляд был не испуганным, а ледяным, будто она разглядывала не человека, а бракованный холст:

— Вы сумасшедший.

— Я буду идеальным мужем. Соглашайся.

Она рассмеялась, обнажив слегка кривоватые зубы:

— С чего вдруг? Я вас даже не знаю.

— Тогда познакомимся. Увидимся снова, — он театрально склонил голову, не дав ей вставить слово. — Александр Петров, инженер с большими амбициями. Очень приятно.

— Аня, — ответила она, словно в полусне. — Художница. Может, великая, а может, и нет.

— Идеальный союз: логика и мечтательность, — усмехнулся он. — Будем балансировать друг друга.

— Нет, спасибо, — отрезала она. — Я и так самодостаточна.

— Вот за это я тебя и полюбил, — сердце Александра застучало быстрее. — Жду завтра в восемь у фонтана в парке Горького. Обещаю вечер, который ты не забудет.

Ане он не понравился. Идти она не собиралась. Но утром, хвастаясь подруге Кате, рассказала, как незнакомец предложил ей руку и сердце, суля вечную страсть.

— И ты отказалась? — ахнула Катя. — Да ты чего! Надо пользоваться моментом, когда кто-то влюбляется с первого взгляда. Вдруг он олигарх? Развлекалась бы за его счёт.

— Он ждёт меня сегодня, — пожала плечами Аня. — Хочешь, сходим вместе? Проверим, насколько он щедр. Одной мне с ним скучно.

— Конечно, пошли!

Но одним вечером дело не ограничилось. Александр прилип к ним, как тень. Не жалел ни рублей, ни времени на двух студенток художественного училища. Он знал, чего хотят молодые девушки: билеты в кино, уютные кафе, дорогие краски, модные выставки. Инженер с десятилетним стажем, он работал в сфере высоких технологий и мог себе это позволить.

Аня не скрывала равнодушия. Откровенно говорила, что встречается с ним от скуки, пока не найдёт настоящую любовь. В кого-то другого. По сути, делала ему одолжение.

Александр смотрел на неё, как на капризного ребёнка, и после каждого свидания повторял:

— Ты будешь моей женой.

Она смеялась в ответ. Кому нужна жена, которая смотрит на сторону? Но он не отступал. Он не ухаживал — он осаждал её.

Встречал после пар, водил на вернисажи, дарил украшения, запоминал её вкусы. Вычислял её поклонников и “нейтрализовал” их (одного “случайно” толкнули на лестнице). Звонил её матери: «Ваша дочь достойна большего, чем эти мальчишки».

Аня злилась, кричала, что она не его собственность и что живёт в XXI веке. Назло встречалась с ровесниками. Один парень с её курса ей нравился, но был беден. Студент-экономист из обеспеченной семьи смотрел на неё свысока. Музыкант с соседнего дома любил пылко, но через неделю уже бегал за другой.

После каждого разочарования Александр возникал, как призрак:

— Я же говорил, они тебе не пара.

Мать быстро перешла на его сторону. Когда Аня бунтовала и прерывала общение, та вздыхала: «Зря ты упрямишься. Брак — не про страсть. Он тебя любит, а с таким мужчиной не пропадёшь».

— Сегодня джаз, — протягивал он билеты в клуб, когда она собиралась на свидание с очередным ухажёром.

— Он тебя не достоин, — говорил он через неделю, когда тот парень исчезал из её жизни.

Аня не спрашивала, как он это устроил. Где-то в глубине души её трогала его одержимость — как в старом романе, где герой готов на всё ради любви.

— Выходи за меня, — сказал он в сотый раз, протягивая ветку сирени, её любимого цветка. — Мне выделили участок, построим дом, у тебя будет мастерская.

— Я не люблю тебя, — выдохнула она. — Не могу. Прости.

— Ты ещё не попробовала. Я сделаю всё, чтобы ты полюбила.

Она вдруг почувствовала усталость — не от него, а от себя. От бесконечных поисков того, кого, как она начала подозревать к своим двадцати семи, просто не существует. Все “кандидаты” рассыпались, как карточный домик. Может, мать права, и пора сдаться?

— Ладно, — сказала она. Его лицо вспыхнуло, будто он увидел свет в конце тоннеля.

Он был идеальным мужем. Дарил цветы, никогда не упрекал, мастерил полки, ремонтировал квартиру по её эскизам, носил её на руках перед друзьями. Но спальня стала обязанностью («Иди ко мне, солнышко, я соскучился»). Детей не получалось.

Аня не жила. Она терпела его любовь. Не могла привыкнуть к его внезапным поцелуям в затылок, когда резала лук для салата.

Подруги завидовали, а ей хотелось кричать: «Заберите его!» Их брак был сценой, где она играла роль счастливой жены.

Они не ссорились — не из-за чего. Однажды Аня швырнула в стену подаренную свекровью фарфоровую куклу. Александр даже не моргнул:

— Ничего, дорогая, склеим.

Она поняла: он её не отпустит. Купила билет на поезд, собрала сумку. Но Александр принёс сибирского котёнка, о котором она когда-то мечтала:

— Ты такая грустная… Может, он развеселит?

Аня осталась.

Билет он нашёл годы спустя, в старом романе. Всё понял. За ужином спросил:

— Почему ты всё ещё со мной? Если хочешь уйти, я не держу.

— Потому что… — она искала слова, — одиночество страшнее.

Александр улыбнулся, приняв это за любовь.

Но Аня знала правду: она привыкла к его заботе и боялась, что он — единственный, кто способен её любить.