Мне 60 лет: Непредсказуемая старость в одиночестве

Мне шестьдесят. Живу одна. Такой старости я точно не ждала.

У меня двое взрослых детей — сын и дочь, умные, красивые. Пятеро внуков, все в Новосибирске. Но, несмотря на большую семью, каждый праздник я встречаю в пустой квартире. Да и не только праздники — одиночество стало моей повседневностью.

Пока был жив муж, я не замечала этой пустоты. Нам хватало друг друга. Встречали и Новый год, и Рождество без шумных застолий, но с теплом, улыбками и какой-то особенной сердечностью. Он был моей опорой, стеной, о которую можно было облокотиться. Но после его ухода я будто провалилась в тишину. И с годами она стала только громче.

Особенно тяжело в декабре. Время, которое должно пахнуть мандаринами, хвоей и корицей, для меня превращается в холодное напоминание: я одна. Дети звонят… иногда. Бывает, опоздают на пару дней — поздравят второго или третьего. Я улыбаюсь, делаю вид, что не заметила. Но внутри знаю: я больше не нужна.

Не как мать, не как бабушка. Я — эпизод, о котором вспоминают в перерывах между «главными» делами. А ведь когда-то я была для них всем: стирала, кормила, лечила, ночами сидела у кроваток. Жила их жизнью. Теперь их жизни идут мимо.

Я понимаю: у них свои семьи, заботы. Но почему в этих заботах нет места для меня? Почему, когда зову их на праздник, слышу: «Мам, мы не сможем, уже договорились»? Я прошу так мало — один вечер за общим столом, где могла бы поставить пироги с капустой, сварить узвар, накрыть, как раньше.

Мечтала, что с годами дом наполнится детскими голосами, смехом, шелестом обёрточной бумаги, ароматом корицы. Представляла, как буду ворчать на шум, уставать, но чувствовать себя нужной.

Но вышло иначе. И с каждым годом яснее: мечты не сбудутся. Порой кажется, что для них я — функция. «Бабушка, посиди с детьми», «Мам, подмени на неделю». Но не как человек, не как личность.

Не говорю им об этом. Знаю: не поймут. Скажут: «Ты преувеличиваешь», «Все мамы иногда грустят», «Это возраст». Но мне не возраст тяжёл. Тяжело смотреть на входную дверь и знать: сегодня она не откроется.

Может, когда-нибудь они поймут. Когда сами состарятся, оглянутся и увидят, что тех, кто был рядом, уже нет. Не желаю им этого. Но боюсь, для меня это осознание придёт слишком поздно.

Вот и сейчас, перед Новым годом, я украшаю квартиру одна. Вешаю гирлянды, которые никто не увидит. Ставлю ёлку, под которую не положат подарков. Режу «Оливье» на три дня вперёд. И тихо смахиваю слезу.

Может, кто-то из женщин меня поймёт. Кто-то тоже ставит свечу на стол и надеется: «А вдруг в следующем году…»

А если вы — сын или дочь… позвоните маме. Не завтра. Сегодня. Потому что завтра она может перестать ждать.