Connect with us

З життя

Мне 67 лет, я одинока и прошу детей приютить меня, но они не хотят. Жизнь в тупике

Published

on

**Мне 67 лет, я живу одна и прошу детей забрать меня к себе, но они отказываются. Я не знаю, как жить дальше.**

Валентина Петровна сидела в своей хрущёвке в Екатеринбурге, уставившись на старенький телевизор, который хоть и трещал, но не мог заглушить гнетущую тишину. Её руки, изборождённые проживами лет, дрожали, сжимая телефон, на экране которого не было ни звонков, ни сообщений. Только что она разговаривала с сыном, Игорем, и дочерью, Ларисой, умоляя: «Замените мне, поживите со мной, мне тяжко одной». Но их ответы, хоть и обёрнутые в вежливость, резали глубже ножа: «Мама, у нас тесно», «Мам, сейчас не время». Она отложила трубку и заплакала, ощущая, как одиночество сдавливает её, будто ледяной обруч. В свои 67 она не понимала, как ей быть дальше.

Вся её жизнь — это труд и отказ от себя. Игоря и Ларису она поднимала одна: муж умер от инфаркта, когда детям было десять и восемь. Работала швеёй на фабрике, ночами строчила на машинке, чтобы были у них тёплые пальто и тетради. Себе во всём отказывала — ни новых платьев, ни поездок на юг, ни отдыха. Игорь стал инженером, Лариса — врачом, и Валентина Петровна гордилась ими, будто их победы были её собственными. Но теперь, когда силы уходили, а здоровье подводило, оказалось, что она никому не нужна.

Она не хотела быть обузой. Пыталась справляться: варила простые щи, ковыляла в магазин, хоть колени горели, убирала квартиру, даже если руки не слушались. Но каждый день был пыткой. Лестница до пятого этажа казалась Эверистом, пакеты с картошкой — неподъёмными, а ночи — бесконечными. Боялась упасть, слечь — и лежать в пустой квартире, где никто не услышит её стона. Мечтала дожить век рядом с детьми, нянчить внуков, быть частью семьи. Но её просьбы натыкались на отказы, и каждое «нет» звучало как приговор: твоя жизнь уже не имеет цены.

Игорь жил в Челябинске с женой и тремя детьми. Когда она звонила, он отмахивался: «Мам, у нас и так толчея, ты только будешь нервничать». В его голосе слышалась досада, и она понимала: он не хочет менять свой уклад ради неё. Лариса, в Перми, отвечала мягче, но от этого не легче: «Мам, давай позже, у меня смена за сменой». Валентина Петровна представляла, как они шепчутся за её спиной, называя её «головной болью», и сердце разрывалось. Она просила не хором, не золота — лишь уголка, где могла бы быть рядом, где бы её голос услышали. Но и этого оказалось слишком много.

Как-то после очередного отказа она села писать письмо. Хотела излить всю боль, но вышло лишь: «Люблю вас, но мне страшно. Если я вам в тягость — скажите честно». Отослала Игорю и Ларисе. Ответа не дождалась. Молчание ранило сильнее слов. Она смотрела на их детские фото на стене и спрашивала: «Где я ошиблась?» Вспоминала, как качала их, пела «Баю-баюшки-баю», как отдавала последнее. Не могла понять, почему её любовь обернулась таким одиночеством.

Соседи не бросали. Баба Таня с первого этажа носила пироги с капустой, паренёк сверху помогал поднять сумки. Но их забота лишь подчёркивала горькую правду: чужие люди проявляли больше участия, чем родные. Валентина Петровна записалась в клуб ветеранов — пела в хоре, вязала носки. Там она смеялась, шутила, но дома снова оставалась с тишиной. Внуки, которых видела раз в год, росли без неё, и эта мысль жгла, как раскалённое железо. Мечтала стряпать им оладьи, читать сказки, а вместо этого сидела в пустой кухне, считая дни.

Теперь она ищет опорВалентина Петровна поняла: если дети не хотят её тепла, она отдаст его тем, кто в нём нуждается — соседским ребятишкам, одиноким старикам из клуба, бездомному коту у подъезда, ведь любовь, которую не принимают, всё равно должна найти свой путь.

Click to comment

Leave a Reply

Ваша e-mail адреса не оприлюднюватиметься. Обов’язкові поля позначені *

шістнадцять + вісім =

Також цікаво:

З життя10 хвилин ago

Помогать или лишиться наследства: ультиматум, раздирающий семью

Татьяна сидела за грубым дубовым столом в своей квартире в Томске, сжимая в пальцах фарфоровую чашку с остывшим чаем. Её...

З життя39 хвилин ago

Свекровь чуть не поставила под угрозу здоровье моего сына, а муж только пожал плечами…

Свекровь чуть не погубила моего сына своей «заботой». А муж просто развёл руками… Сегодня снова думаю, как объяснить Анне Петровне,...

З життя43 хвилини ago

Визит к детям: неожиданные обязанности бабушкиного неделевого пребывания

Ольга сидела в своей тёплой московской квартире, уставившись на собранный чемодан. Дочь, Светлана, позвонила вчера с просьбой, от которой невозможно...

З життя43 хвилини ago

След прошлого и будущее

Ольга вернулась с работы в свою квартиру в Подмосковье, в городе Долгопрудном. Открыв дверь ключом, она застыла в прихожей. Рядом...

З життя49 хвилин ago

Она была его бывшей коллегой. За несколько часов до ужина муж позвонил: «Нам надо поговорить»

Её звали Татьяна, она работала с ним раньше. За пару часов до праздничного застолья муж позвонил и бросил: «Надо поговорить»....

З життя1 годину ago

Неожиданный букет и судьбоносный поворот

Неожиданный букет и поворот судьбы Полина сидела в одиночестве в своей уютной квартирке на окраине Подольска, когда резкий звонок в...

З життя1 годину ago

Неожиданный букет, меняющий судьбу

**Случайный букет и поворот судьбы** Алевтина сидела одна в своей скромной квартире в Подольске, когда тишину разорвал звонок в дверь....

З життя2 години ago

Свекровь считает, что делает одолжение, когда мы посещаем её с сыном.

Ольга стояла у подоконника своей московской квартиры, наблюдая, как Дмитрий укладывал детское кресло в старенькую «Ладу». Их сын, пятилетний Ваня,...